| 20-22
апреля в Петербурге состоялась сессия Российской Академии архитектуры и строительных
наук, посвященная теме "Российское градостроительство в XXI в." Цеховой
принцип рассмотрения проблем, заведомо выходящих далеко за рамки цехового сознания,
укоренен в российской практике с 30-х годов, когда власти избрали расщепление
мыслящего сословия по "отраслевому" признаку в качестве надёжного инструмента
контроля. Два поколения √ этого вполне достаточно для того, чтобы по сей
день кормить химер кровью сердца. Эта же "отраслевая" схема породила уже "Градостроительный
кодекс РФ", сочиненный в недрах Госстроя, устойчивое функционирование заведений
вроде НИИПИ Генплана г. Москвы, создание и почти единодушное принятие городской
Думой закона о генплане и т.п. Стоит ли удивляться тому, что, коль скоро такая
штука как государственная академия существует в старом своем кафтане (хотя воссоздана
она была в перестроечные годы), то и обсуждение градостроительства на её сессии
воспринимается всеми как вещь натуральная. Институт города принял участие
в сессии по той причине, что гордое игнорирование было бы ещё большим вздором,
чем малопродуктивное участие: камень надлежит долбить каплями, отнюдь не рассчитывая
при этом на скорый эффект. Суть нашего выступления лучше всего передать его заголовком:
"Российское градостроительство как лингвистическое недоразумение". В самом деле,
"перевод" английского urban planning или немецкого sdatplannung как "градостроительство",
столь невинный на неискушенный взгляд, раз и навсегда исторг сюжеты обеспечения
пространственной дисциплины существования и развития городских поселений из натуральной
для них сферы политики. При этом все, что в порождающем термин западном контексте
выглядело и выглядит как достижение компромисса между экономическими, социальными,
экологическими, менеджеральными векторами движения, сталкивающимися в городской
черте, в российской интерпретации оказалось предметом профессионального ведения
архитекторов-"градостроителей". Акцент на предметную форму, заложенный в самой
природе архитектурного обучения и архитектурной практики, проступает при этом
настолько мощно, что "градостроительство" обозначается скорее как physical planning,
то есть конкретные планы застройки участков, тогда как все прочее переводится
в категорию "предпосылки". Все это было бы невинной забавой, когда бы при
этом ни терялось основное. В конкретных нынешних, постсоветских условиях, вопросы
функционирования городских поселений вместе с их объемлющим (уже изрядно урбанизированным)
ландшафтом могут реалистично и продуктивно рассматриваться только в одном случае.
Тогда, когда в этих предметах видят органический элемент так и не начавшейся по-настоящему
жилищно-коммунальной реформы. Разумеется, город не сводится к жилищу, городская
жизнь не сводится к коммунальному хозяйству, однако, принимая во внимание ту меру,
в какой дотации жилищно-коммунальное хозяйству отягощают бюджет, никоим образом
не уменьшая при этом масштаб бедствия, то именно от реформы ЖКХ целесообразно
отсчитывать как беды, так и ресурсы сдвига в российских городах. Уже только на
этот стержень можно всерьёзнанизать второй слой проблематизации √ город
как бизнес-поле, как среда всяческого, кроме сырьевого, предпринимательства. В
нормальных условиях можно было бы начинать именно со второго (при этом нас так
же куда больше будут интересовать алгоритмы правового зонирования, чем предписания
т.н. функционального зонирования с его в целом пустыми определениями: жилая, общественная,
производственная и т.п.). Однако же до нормальных условий, при которых подавляющее
число граждан самостоятельно оплачивают жилищно-коммунальные услуги всякого рода,
нам ещё слишком далеко, так что последовательность проблематизации задана отнюдь
не логикой, не внешним, мировым контекстом, а жестокой практической необходимостью. Эта
необходимость, данная всем не только в ощущениях, но и во вполне проработанных
числовых показателях, удивительным образом отодвигается в тень, если по-прежнему
город рассматривать с цеховой точки зрения (см. выше). Тем не менее, именно в
этом, гиперусловном ключе шел проговор в Петербурге, и отдельные поползновения
на то, чтобы вырваться из заколдованного круга, затухали сами собой в недоброжелательном
молчании зала. Так, вполне традиционной ориентированный главный архитектор Омска,
господин Каримов попытался, было, обратить внимание коллег на то, что непродуктивно
рисовать планировочные конструкции в условном пятне города, обведенном границей
и тем уже отсеченном от окружения. Так же и я пытался привлечь внимание коллег
к тому, что именно в объемлющем правовом поле спрятан ключ к радикальным решениям,
вроде ограничения объема поставки строительной продукции на рынок с целью надломать
монополию комбинатов, выбрасывающих на московский "рынок" миллионы квадратных
метров железобетонных домов. Слышать слышали, но на ход т.н. обсуждения (выброс
самоподтверждающих монологов) это не повлияло нисколько. Пришлось обозначить
проблему цеха достаточно жёстко: или он сумеет увидеть себя в роли одного из экспертов
в рамках подхода к реформе ЖКХ, или его место займет новый цех "урбан-экономистов",
зарождение которого в ближайшие годы неминуемо. Причем займет таким образом, что
для прежнего цеха, при всем блеске его исторической традиции, рожденной в эпоху
абсолютизма, вообще не останется места √ иначе как в заповеднике академических
форм белковой жизни. Попытку объединения усилий с вменяемой частью цеха
мы ещё предпримем, но ничто не гарантирует того, что такая попытка даст некий
конструктивный результат. Более того, уже первичный анализ того, как порождаются
и как рассматриваются законопроекты в парламенте, смущает в немалой степени. Если
учесть, что план парламентской работы включает сотни позиций, что уже поэтому
ни один депутат физически не в состоянии овладеть содержанием по каждому из законопроектов,
что по той же причине он вынужден опираться на мнение специалистов (а специалисты
√ всегда цеховики), способных убедить состав комитета┘ если всё это
учесть, то, возможно, наше умозаключение излишне категорично, и цеховые химеры ещё долго будут кривить физиономии в насмешке над попытками рассмотрения природы
ключевых проблем страны с точки зрения механизмов их посильного решения. |
