| Я и не вспомню,
когда мы познакомились…
Видимо, в конце 60-х: студия на Сенеже; лучшие годы уникального
журнала «Декоративное искусство»
— единственного журнала, на который я подписалась в 60-е и получала
его «до упора».
Слава Глазычев, многознающий и остроязыкий, которого, конечно
же, никто тогда не звал по имени-отчеству, хотя в свои 29 он уже
заведовал в ДИ отделом. Замечательные его журнальные тексты… Его
популярные книги с его же
рисунками, изданные в начале 80-х буквально на газетной бумаге.
И лекции с демонстрацией диапозитивов — особенно запомнилась та,
где Глазычев рассказывал о зеркалах в архитектурных сооружениях.
Семинары в одном из приарбатских переулков, откуда мы уже ночью
возвращались по обледеневшему Арбату…
Глазычев умел высказать простым языком нетривиальные соображения
— даже в рамках такой «странной» дискуссии, как «красота и польза»:
у меня как раз на ближайшей полке стоит 141-й номер «ДИ» за август
1969 г. с закладкой на его статье. Недавно перечитывала; не помню
уже, в какой связи.
… За свою уже довольно долгую жизнь я почти не встречала столь
сверходаренных людей, которые были бы так фантастически трудоспособны
и склонны всегда копать как можно глубже.
Спустя много лет, рецензируя книгу Глазычева “Глубинная Россия”
(М.: Новое издательство, 2003), я обратила внимание на замечательное
выражение — “конструктивное отчаяние”. Мне вспомнилось motto,
приписываемое Н.Н.Пунину: “никогда не теряйте отчаяния”…
Если вы будете читать эту книгу внимательно, то увидите, что
абсолютно успешный её автор вовсе не был избалован удачами. Да,
он всегда много писал и печатался, но сколько проектов и программ
обречены были оставаться на бумаге!
“Зарубленная” в 1978 году докторская диссертация; московская
программа для микрорайона 15-А, которой не суждено было осуществиться
из-за событий 1991 года; огромные затраты творческой энергии то
в Калиниграде, то в Орджоникидзе (в Крыму), то в Гончарах, то
в Качканаре — и всякий раз проект, оставшийся не воплощенным в
жизнь, автор оценивает не как поражение, а как ещё одну ступень
к овладению своим ремеслом.
Глазычев был одним из немногих знакомых мне людей, кто — на мой
взгляд — реализовал себя с возможной полнотой — и не остановился
бы.
Поистине, Vita brevis…
|