|
"Бегство от" и "движение к"
— это две большие разницы, как говорят в Одессе. Есть такие люди,
которые все время "бегут от". Они изо всех сил стараются
жить, как жили, кабы чего не вышло. Кировская область решила начать
движение к… развитию экономики, благополучию населения, социальной
стабильности, предложив себя в качестве модельного региона для
решения всех этих проблем.
Слишком о разном мы говорим, когда ведем речь о
бедных и нищете. Слишком часто бедность понимается исключительно
как низкие доходы и незавидное потребление. Так какая же она —
бедность, и как с ней бороться, как построить работу федеральных,
областных и муниципальных властей? Об этом корреспондент “ВБ”
Елена Зиновьева беседует с научным руководителем Центра стратегических
исследований ПФО Вячеславом Глазычевым.
Глазычев В.Л.: Во-первых, необходимо сказать, что
задача сокращения зоны российской бедности в два раза, поставленная
властями, означает не более, но и не менее, чем прочерчивание
вектора: приближение к цивилизационной норме порядка 10%. Среди
самых богатых стран нет такой, где численность бедных людей, имеющих
доход ниже официального прожиточного минимума, была бы меньше
5%. Совершенно понятно, что без трюков с подсчетами за несколько
лет достичь этой цели невозможно, тем более, что мучительно развертывающиеся
реформы — здравоохранения, пенсионная, муниципальная, образования,
вопреки заверениям властей, неизбежно будут расширять зону бедности.
- И всё-таки, увеличилось ли количество бедных людей, и стали
ли россияне в большинстве своем жить хуже, чем, скажем, 15-20
лет назад?
Глазычев В.Л.: Со всех сторон мы слышим о бедных
россиянах, обнищании российского населения и о том, как плохо
живут люди. Об этом говорят все: и власти, и либералы, и коммунисты,
и Госкомстат России, и социологи, и чиновники Евросоюза. Все или
почти все приводят разного рода расчёты, называют цифры, колеблющиеся
между 15 — 30 % населения страны. Однако действительно ли россияне
стали жить хуже? Мы здесь сознательно не упоминаем слов "богаче"
или "беднее", так как из-за несовершенства статистики
они очень плохо отражают реальность.
На основании
экспедиционных материалов по глубинной России 2000 — 2002 гг.
есть все основания утверждать: сравнительно с предыдущей эпохой
население современной России не стало жить хуже, несмотря на декларируемое
уменьшение денежных доходов. В массив наиболее ущемленных вошли
ранее привилегированные рабочие и сотрудники ЗАТО, жители монохромных
по производству городов, основная масса преподавателей вузов,
одинокие пенсионеры в крупнейших городах, одинокие старики в развалившихся
колхозах и пр. Вместе они образуют весомый — до 15% населения
— слой бедности, по размеру не превышающий слой бедности во всю
предыдущую историю страны. Изменения произошли не в размере, но
в составе маргинального слоя. В целом можно зафиксировать: наши
экспедиции не смогли обнаружить феномен реального голодания ни
в одном из самых депрессивных поселений, факт существенного обеднения
диеты по сравнению с предыдущей эпохой также не нашел очевидного
подтверждения.
В социальном измерении целесообразно говорить о 4-х особых группах:
пенсионеры, неполные семьи, обитатели "чёрных дыр",
молодёжь. Но и с ними дела обстоят не совсем так, как это описывается.
- То есть получается, что "вселенский плач" по бедным
— лишь искажение фактов?
Глазычев В.Л.: Вопреки плачам СМИ, например, пенсионеры
в целом отнюдь не могут трактоваться как средоточие бедности.
Во всяком случае, это не так для множества пенсионеров в малых
городах и на селе, имеющих немалый натуральный или денежный доход
от производства на участках. В реально ущемленном состоянии пребывают
одинокие пенсионеры в крупнейших городах, проживающие в аварийном
или ветхом жилище. Особую группу образуют пенсионеры, существенно
утратившие в статусе и доходах. Множество из тех, кто в принципе
мог бы обеспечить себе вполне достойное существование в случае
грамотной продажи избыточного для них жилья с приобретением посильного
жилища в других городах, категорически не желают это делать.
Общие разговоры о бедности и обнищании непродуктивны, но интенсивно
продолжаются, в основном в ответ на прогрессирующее расслоение
общества в связи с повышением уровня жизни в среднем.
- Вернемся к Кировскому форуму. Насколько я знаю, в рамках
подготовки к форуму "Стратегии регионального развития"
Вы провели семинар "Точки
роста" для представителей бизнеса и глав всех районов
области. Какие цели Вы преследовали?
Глазычев В.Л.: Раньше все программы писались "сверху
вниз", сейчас в ПФО стоит задача перейти к диалогу с областной
властью. Нужно, чтобы районные чиновники сами включались в планирование
развития местной экономики.
- Какие, по-вашему, приоритеты развития Кировской области
актуальны в нынешних условиях?
Глазычев В.Л.: На мой взгляд, их три. Один — это
действительное развитие сельского хозяйства с производством экологически
чистой продукции и её глубокой переработкой. Второй — это развёртывание
биотехнологий, что требует огромного усилия и "подвязывания"
сюда серьёзных управленческих и интеллектуальных ресурсов Москвы.
Я думаю, что это нам удастся сделать, потому что уже появились
структуры, которые пытаются стянуть hi-tech в этой области в один
узел. Есть и третье направление — все, что связано со строительными
материалами, потому что этот сегмент российского рынка постепенно
расширяется. И включение в него может происходить более активным
способом.
- Уже несколько лет вся работа правительства и финансирование
районов направлены на "латание дыр". Можно ли оперативно
перейти на перспективное планирование?
Глазычев В.Л.: Это достаточно серьёзный интеллектуальный
труд, требующий общекорпоративных усилий. Пока такого навыка не
было. Корпоративные усилия — значит, усилия администрации, бизнеса,
науки и вменяемых общественных организаций. Если таковые организации
втянутся в работу, они начнут умножаться, а если не втянутся —
будут умирать. Вот и все. Сегодня не может существовать серьёзной
общественной организации, играющей вне связи с бизнесом и администрацией.
|
