|
Государственная Дума согласилась с предложением Павла Крашенинникова перенести
рассмотрение жилищного и градостроительного кодексов на осень.
Русский человек охотно повторяет переводное "дьявол — в деталях",
но, как правило, ему лень морочить себе голову этими самыми деталями.
Все норовит обойтись крупными мазками. Трудно ожидать, чтобы,
собравшись вместе хоть в Думе, хоть где, наши люди внезапно обрели
любовь к детализации намерений и, главное, их последствий. Этого
и не происходит. Всякой из парламентских фракций было предоставлено
по три минуты на каждый из 27 пунктов пакета, что в целом составило
полтора часа на фракцию. Иными словами, неполных пять часов думского
времени было пожертвовано обсуждению грандиозного по значимости
вопроса. Понимаю, конечно, что выступления на заседании — лишь
верхушка айсберга трудов, которые велись, надо полагать, во фракциях
по наработкам крашенинниковского комитета, а тот, в свою очередь,
опирался на пару лет деятельности так называемой группы Шувалова.
И тем не менее, по хорошему тону парламентское обсуждение жилищного
кодекса требует никак не меньше двух недель. Однако наша Дума не склонна к кунктаторству,
исключая его из свода европейских добродетелей, к которым явственно
тяготеет в сфере этикета.
Институт
экономики города, сыгравший одну из ключевых ролей в шуваловской
комиссии и особенно в лоббировании ипотеки,
во всяком случае отдает себе отчёт в том, что при условии проведения
обозначенных в жилищном кодексе реформ банки могут увеличить объем
кредитования ипотеки втрое уже в 2005 г. В 2006 г. — ещё вдвое,
доведя его до трёхсот с лишним миллиардов рублей. Допустим. Господин
Аверченко, знающий цифирь своего агентства наизусть, был весьма
уклончив, отвечая на вопрос о способности российских строителей
и промышленности строительных материалов выйти навстречу такому
форсированному спросу без инвестиционного рывка. Он твердо заявил,
что запас мощностей составляет не более 30 процентов. Туманом
опутан другой вопрос: откуда возьмутся средства на такой рывок
и как они будут использованы, если найдутся. Цену отсылки к надежде
на то, что рынок сам справится, мы уже знаем. Увеличить мощность
отрасли за два года в разы — это реально только в одном случае:
если девять десятых нового строительства перебросить на возведение
индивидуальных малоэтажных домов или так называемых таун-хаусов.
Эта возможность чисто теоретическая — к ней не готовы строители
и не готовы муниципалитеты, которые и так с трудом могут себе
представить, как можно обеспечить инженерными сетями вал нового
строительства.
Понимая это, сами эксперты ИЭГ предсказывают, что спрос на жильё за счёт заёмных средств окажется в 6 раз больше, чем в 2004 г.,
что означает рост цены квадратного метра почти вдвое, где-то до
900 долларов в среднем по России. Можно надеяться на то, что ещё через несколько лет избыточное предложение может несколько снизить
цену, хотя это и противоречит накопленному опыту жизни. Но даже
если и так, то средний доход на душу надлежит довести за несколько
лет хотя бы до 25 тысяч рублей, что явно находится за пределами
мира реального.
Разработчики жилищного пакета документов, несомненно, правы,
утверждая, что откладывать решение невозможно: цены всё равно
растут вместе со спросом, тогда как предложение жилья остается
недостаточным. Они правы и тогда, когда утверждают, что демонополизация
строительного рынка является задачей номер один, но вот каким
чудесным образом можно оную монополизацию поломать, остается загадкой,
ведь все интересы успели срастись в монолит, который ни с какой
стороны не укусишь.
Полагаю всё же, что задаче строительства социального жилья для
граждан, которых в дореволюционной России гуманно именовали "недостаточными",
в думском пакете уделено неоправданно мало внимания. Неоправданно
мало внимания уделено в нем и вопросам реконструкции инфраструктуры,
и вопросам так называемой эксплуатации жилья. Все это требует
объема работы, которую до осени выполнить не удастся. С этой точки
зрения небезынтересен опыт бывших "наших" прибалтийских стран,
тем более что они раньше начали и, вроде бы, продвинулись дальше
нас в построении рыночной экономики.
Латвия, получившая немалые деньги от Всемирного Банка, подготовила
обширный отчёт о своей жилищной политике. При ускоренной приватизации,
при скандальной реституции досоветской недвижимости лишь 30% многоквартирных
домов управляются ТСЖ непосредственно или с помощью управляющих
кампаний, 35% — всё ещё конторами, доставшимися в наследство от
советских времен, 35% не управляются никем, тогда как собственники
квартир только ими и заняты. Понадобилось 8 лет, чтобы сейчас
придти к необходимости внести коррективы в закон о собственности
квартир и разработать специфицированную ответственность квартировладельца.
63% домовладельцев в крупных городах испытывают трудности
с выселением жильцов из денационализованных домов. Несмотря
на то, что с помощью международных агентств объем средств для
страхования инвестиционных ссуд банками за пару лет вырос вдвое,
относительно 1990 г. жилищный фонд Латвии вырос всего на 1%!,
тогда как 13% жилищ признаны ветхими, а ещё 35% нуждаются в срочном
ремонте капитального характера. Заметим: несмотря на то, что в
Латвии определили 40% жителей, кому доступно приобретение жилья
по ипотеке, 56% среди муниципальных властей высказались за строительство
социального жилья и т.д.
Есть основания полагать, что в огромной и пестрой России сложно
справиться с букетом проблем жилищной реформы быстрее, чем в маленькой
и упрямой Латвии.
Конечно же, реформировать жилищную политику нужно, избавляться
от советизмов, висящих на муниципиях как вериги, необходимо. Одно
смущает: обещать быстрые перемены в этой области можно, но обещать
быстрые перемены к лучшему я бы поостерегся. Чревато.
|
