|
Так и живем, руководствуясь павловским инстинктом, не балуясь
вовсе прогностическим инструментарием либо выбрасывая всевозможные
уложения в пустоту, отнюдь при этом не рассчитывая, что они будут
исполняться хотя бы в части. Впрочем, жители Сети тоже склонны
в большинстве по-павловски реагировать на восклицания — см. обмен
воплями после публикации на RBC текста М.Чернова "В
России готовится госпереворот?".
Изумительным следует назвать решение властей выдать
оружие почтальонам, поскольку увеличение пенсий сопряжено
для них с новой опасностью. Обязанности почтальонов исполняют
по преимуществу не самые молодые женщины, следовательно: часть
их сразу уволится, не прикоснувшись к опасному предмету, часть
упросит начальство убрать его подальше в сейф, часть засунет в
чулан под мешки с картошкой. Наиболее послушные начнут таскать
с собой. Поскольку же злоумышленники не будут вдаваться в тонкости
анализа психики, то начнут напрыгивать на всех почтальонов подряд
в надежде заполучить желанное орудие в придачу к денежному призу.
Впрочем, в основном и этого не будет, так как районное почтовое
начальство будет мудро саботировать распоряжения сверху и засунет
оружие в сейф, что, впрочем, тоже может ввести наиболее настырных
злоумышленников в немалый соблазн.
Казалось бы, существует иная возможность. Пенсии разносят один-два
дня, и на эти один-два дня доблестная милиция могла бы вроде обеспечить
разносчицам сопровождение, что, кстати, благотворно сказалось
бы на обустройстве бытия, коль скоро в обычной жизни норматив
ежесуточного обхода околоточными подконтрольной им обитаемой территории
нарушается сплошь и рядом. Но нет. Вооружая почтальонов, власть
признает, что обеспечить порядок милицейскими силами не в состоянии,
но, отказывая достопочтенным обывателям в праве ношения оружия,
она одновременно утверждает, что таковой порядок обеспечен по
определению.
Давно известно, что множество горожан обзавелось некой недвижимостью
за городской чертой, но мало кто может себе позволить возведение
малых кремлевских стен, установку телекамер, датчиков и вооруженную
до зубов охрану, которая объезжала бы периметр на бронированных
джипах. Давно известно, что с весны начиная едва ли не половина
обитателей средних и крупных городов полный уикенд проводит на
своих участках, где с человеком случаются всевозможные неприятности
— от сердечных приступов и переломов до ожогов и укушения гадюкой.
Если обыватели и готовы трактовать изъятие пищи из холодильников
бомжами и солдатиками по будням как форму благотворительности,
то изъятие самих холодильников и всевозможных металлических предметов
вызывает у них понятное чувство неудовлетворенности. Однако же
дачные посёлки представляют собой по факту ничью землю в том,
что касается здоровья, пожарной безопасности и тем более охраны
имущества. В зону ответственности городских служб эти импульсно
обитаемые пространства не входят, тогда как мощности районных
служб рассчитаны (что не означает обеспечены) на переписное
местное население, уступающее пришлому по численности в десятки
раз.
Меж тем власти светские и духовные не это (и тем более не занудную,
утомительную работу по регистрации реальных нужд как отдельных
особей, так и таксономических сообществ разнольготников, бывших
и настоящих) видят своей функцией. С душевной болью фиксирую:
А.А.Фурсенко, не только здравомыслящий министр, но ещё и умный,
привлекательный человек, с подозрительной готовностью подписывается
под, мягко выражаясь, однозначным предложением Святейшего Патриарха
внедрить в школьную программу предмет "Основы
православной культуры". При сем на голубом глазу утверждается,
что это предмет не религиоведческий, а культурологический.
Пока шустрые преподаватели научного коммунизма, научного атеизма
и прочих достойных дисциплин, наскоро перековавшись в культурологов
в поисках хлеба насущного, стругали болванки некой "православной
культуры", казалось, что это занятие в конечном счёте столь же
невинное, сколь и бесплодное. Уши особой "советской культуры"
торчат из этих текстов столь откровенно, что мнилось, будто полнейшая
бессмыслица не имеет шансов выдержать испытание временем. Напрасно
мнилось.
Разумеется, есть специфичность православной этики, столь
ярко отличающейся от этики, скажем, протестантской, что
принадлежность их одной семье приходится доказывать не без
сложностей. Об этом уже пять лет назад писал В.М.Межуев[1]
с обычной для него тонкостью. Разумеется, особенности этой
этической доктрины, при прочих достоинствах, вступают в
решительное противоречие с любой концепцией модернизации
— хоть догоняющей, хоть опережающей прочий мир героическим
скачком, но речь не об этом.
Не хочется без нужды трогать затрепанные имена, но либо мне докажут,
что Пушкин, или Толстой, или, скажем, Платонов являются носителями
православной культуры, либо мы с её адептами живем в одном государстве,
но в разных странах.
Началось не вчера, но именно сегодня обскурантизм перешёл
в решительное наступление. Мне уже доводилось писать вещи,
кажется, очевидные. Что закрепленная Конституцией норма
отделения церкви от государства неприкосновенна. Что знакомство
с огромной ролью религий в истории цивилизации предполагает
необходимость создания новых учебников истории, а вовсе
не отдельного предмета, каковых к тому же — по уверениям
того же господина Фурсенко — и так непосильно много.
Что работа воскресных школ и невозбранна, и достойна всяческой
почтительности. Дело ведь не в этом. Уж если обычно осторожный
Патриарх рискнул пойти на прямой нажим, не опираясь при
том на солидный фундамент доказательности наличия самого
предмета, то ступенью ниже в иерархии звучат вещи куда более
жёсткие. Митрополит Кирилл (заметим, среди прочих обязанностей
ведающий связями с федеральной властью) уже пару лет назад
чёрным по белому позволил себе суждения, на старом русском
языке точно определявшиеся как возмутительные, то есть на
языке современном — возмущающие, провоцирующие. Цитирую:
"Мы должны вообще забыть этот расхожий
термин — многоконфессиональная страна. Россия —
это православная страна с национальными и религиозными меньшинствами"[2].
Остроумное замещение слова "государство" словом "страна"
выводит суждение из-под возможности прямого обвинения в
нарушении законодательства, однако суть от этого не меняется.
Атеисты, наравне с прочими иноверцами, права на сопричастность
русской культуре лишены на основании самозахвата полномочий.
"Партия Кирилла" в РПЦ, наряду с группой депутатов Госдумы,
сочинившей проект закона "О русском народе" из лучших, надо
полагать, побуждений, способны вытолкать Государство Российское
прямиком к самоуничтожению.
Похоже, что высшая власть страны, в обстановке духовного ступора
хватаясь за соломинку, не в состоянии здраво оценить все последствия
деликатной поддержки новопочвеннического тренда, при умощнении
которого следует забыть не то что об удвоении ВВП, но о его хотя
бы удержании.
Ювенал, со слов которого начинается заголовок, продолжал: hic
vivimus ambitiosa paupertate omnes — тут и живем все мы, в
тщеславном убожестве.
|
