Тайны повседневности
Огромная сложность практического решения экологических проблем
городской среды коренится в незаметности и, главное, привычности
миллионов малых действий, результаты которых суммируются в той
мере, о которой обыденное сознание не подозревает. Конечно же,
более чем досадным парадоксом является тот факт, что в стране,
где бумага подорожала в тысячи раз, прекратился сбор макулатуры
-и это при том, что переработка макулатуры (во всяком случае для
получения картона, крафт-бумаги и эффективных утеплителей) может
быть организована на месте с незначительным вложением средств,
хотя бы в качестве подсобного цеха технического лицея.
В стране, где цена металла взлетела в тысячи раз, практически
прекратился сбор металлолома, хотя он сегодня становится вполне
рентабелен и требует скорее организационных усилий, чем чего-либо ещё . В стране, где всего не хватает, особенно с учетом большой
доли бедных и очень бедных людей, распалась, исчезла торговля
поношенными вещами, что вполне можно компенсировать целенаправленной
работой городских сообществ. Обидным парадоксом является весеннее
сжигание прошлогодней листвы, когда обычные для России глины и
суглинки остро нуждаются в обогащении компостом. В Германии или
США никогда не допускают того, чтобы драгоценные цветные металлы
выбрасывались с бытовым мусором (заодно увеличивая свалки и отравляя
грунт) и потому повсеместно налажен — в особенности в опоре на
детскую психологию — сбор "мелочей", вроде металлических
крышек от бутылок, металлических тонкостенных банок, тюбиков из-под
паст и кремов, не говоря уже об использованных батарейках...
Все это имеет и свои исторические корни длительной слободской
жизни, и своё объяснение в сегодняшних трудных условиях, однако
без перехода на экономическое и вместе с тем экологическое осмысление
причин и следствий любой хозяйственной деятельности, сколь бы
малой она ни была по масштабам, нам трудно вырваться из воронки
абсурда. Расчет экономии энергии и затрат при осуществлении конкретнейших
действий — в доме, во дворе, в квартале, в городе и его округе
— есть то средство возбуждения и общего и конкретного материального
интереса к экологическим проблемам, без опоры на которое подъём
культурного, в широчайшем смысле этого слова, потенциала поселений
неосуществим.
Привычность окружения — великая сила, разрушительная сила,
если это окружение неупорядоченно и захламлено. Именно поэтому
так важно то, что в искусствоведении именуется "остранением"
— способность увидеть все вокруг свежим взглядом. Выставки
работ живописцев, посвященных раз-рушенному миру задних дворов
старого центра Москвы сыграли немалую роль в пробуждении интереса
и внимания к этому заброшенному мирку. Выставки детских рисунков,
которые мы организовали в огромной промышленной слободе под именем
Набережные Челны, позволили тысячам людей увидеть впервые странность,
бесчеловечность среды, в которой растут и мужают их дети. Наш
опыт показал десятки раз, как много значит для людей увидеть район
города, в котором они живут, в виде трёхмерного, достаточно подробного
макета: знакомое не сразу воспринимается как знакомое, необходимо
усилие воображения. С этого усилия начинается постижение собственного
привычного мира наново, когда в нем обнаруживается логика и порядок
(или напротив — отсутствие порядка и сшибка разных логик).
Именно в связи с этим так важно привлечение к работе над программой
развития среды внешних экспертов. Само их включение в рассмотрение
местных проблем означает и выявление множества привычно не"замечаемых
пороков и формулирование ряда вопросов, которые местные эксперты
никогда не задавали себе потому только, что они сами — тоже местные
жители.
Экологический анализ городской среды требует в каких-то тонких
своих звеньях высокого профессионализма и приборных измерений.
Однако первый, наиболее существенный его слой раскрывается при
осуществлении деятельности, доступной всякому выпускнику школы.
Речь идёт о построении подробной, со множеством примечаний, карты
города как карты жизни в городе. Не просто расположение улиц,
площадей, кварталов, реки или оврагов, что можно увидеть на топографическом
плане, но прежде всего все то, что характеризует состояние "местных
предметов", — вот тема и содержание такой карты. Течет ли
по оврагу ручей, подмываются ли его откосы, растет ли он и если
растет, то в какие стороны, есть ли там укорененные деревья, есть
ли кустарник, где могут таиться птицы, ежи и зайцы... Каково состояние
проезжей части на всем протяжении улицы, где разводы солярки видны
на поверхности воды после дождя, когда ручеек вытекает из-под
ворот автобазы, где замачиваются стены выше уровня гидроизоляции,
где наметилась просадка асфальтового покрытия, и где сбиты бетонные
тумбы, которые должны были означать, что улица непроезжая... Сколько
больных сучьев на деревьях городского парка, не разрослись ли
сверх меры тополя, высаженные вдоль фасада, растет ли трава под
деревьями во дворе...
Тысячи и тысячи очень простых вопросов. Но при сборке тысяч ответов
на карте и сопутствующем описании можно получить не только подробнейшую
характеристику состояния среды в городе, но и возможность через
регулярные промежутки времени устанавливать, что, как и в какую
сторону изменилось.
Это очень важно, так как памяти доверять сложно — по поводу почти
любого события местного значения уже через два-три года всегда
царит разноголосица суждений. Карта -документация, которая десятилетия
спустя будет бесценным историческим текстом, свидетельством. Жизнь
города получает отражение в жизни карты, процесс отображается
в процессе. Ясно, что такого рода карту не могут сделать специалисты.
Ясно, что получить её можно одним способом: привлечь специалистов
как организаторов, консультантов и редакторов работы, которая
вполне посильна городским школам, всё ещё бесконечно далеко оторванным
от городской жизни и при этом обладающим замечательным свойством
поддерживать устойчивую регулярность организации собственной жизни
по учебным годам.
Постскриптум
Опыт показал, как важно пробудить интерес и самих жителей и местных
специалистов к написанию подробной истории города поквартально.
Речь идёт о создании "микроистории", охватывающей жизнь
нескольких поколений в течение последнего столетия. Точная локализация
домовладений и границ участков (многие из которых успели не единожды
измениться), точная локализация некогда имевшихся здесь лавок
и трактиров, магазинов и катальных горок, рощиц и примечательных
деревьев, оврагов и ручьев — всё это имеет огромное значение для
грамотности современных действий. Более того, сам процесс создания
такой истории (она обычно именуется устной историей, даже когда
детально записана) обладает чрезвычайной воспитующей силой. Споры
и расхождения мнений в воспоминаниях, необходимость раньше или
позже дополнить устные свидетельства архивными материалами вовлекают
жителей всех возрастов. Но, может быть, особенно существенно то,
что наиболее старые обитатели квартала или района оказываются
здесь незаменимо ценными кладезями информации и наново ощущают
себя (и воспринимаются другими) нужными и важными. Дело это кропотливое
и неспешное, но здесь сам процесс не менее, может быть, более
ценен, чем результат.
|
