Организация архитектурного проектирования

Предисловие

Архитектурно-строительное дело — органический элемент народнохозяйственной системы социализма. Его совершенствование во всех звеньях имеет ключевое значение для достижения полного удовлетворения материальных и культурных потребностей людей. Это совершенствование ежедневно осуществляется в практической работе проектных и строительных коллективов, но темпы его ещё недостаточны, и проблема систёмного теоретического анализа его путей и организационных форм приобретает особенную остроту. До настоящего времени в понятие о необходимой и возможной общей теории архитектуры не включается проблема организации архитектурного проектирования в его содержательных и формальных взаимосвязях со строительством. Эта проблематика периодически оживает, как правило, в виде жалоб архитекторов на те ограничения, которые строительство накладывает на их творчество.

Такого рода сожаления в статьях и газетных заметках, пояснениях к проектам, в выступлениях на совещаниях и т.п. касаются объективного процесса, представленного в виде множества единичных случаев и не проникают в сущность реально происходящего. Постоянство жалоб свидетельствует, однако, о том, что в механизме, связывающем работу множества специалистов, произошла "разбалансировка".

"Взрыв" строительных работ и мгновенное (в масштабе истории деятельности) преобразование архитектуры из избранной профессии в массовую произошли столь недавно, что их переосмысление не завершилось ещё до сих пор. Процесс этот сдерживается к тому же традиционной системой профессионального образования. Ещё в недавнем прошлом организация проектирования, предельно упрощенная за счёт совмещения функций автора генерального решения, разработчика проектной документации и организатора строительных работ в деятельности одного лица — архитектора, передавалась через деятельность этого "главного строителя" и его учеников непосредственно.

Разумеется, при этом не возникало необходимости в осмыслении организации архитектурного проектирования как практической и тем более теоретической проблемы. Уже тогда, в 30-е годы, когда эта проблема возникла реально в связи с началом крупных государственных работ, существенное тормозящее воздействие на её теоретическую постановку оказывали традиционные профессиональные представления архитектора об архитектуре. Вопросы индивидуального почерка, стиля, свободы формообразования, заменяющие отсутствующую общую теорию, в системе профессиональных ценностей занимали ключевую позицию. В иерархии профессиональных ценностей простые вопросы организации проектирования не могли идти ни в какое сравнение с проблемами идеала, современной формы, синтеза искусств, тектоники и т.п.

В нашей стране существенная перестройка профессии архитектора с середины 50-х годов в связи с развитием типового проектирования сделала проблему организации проектирования одной из первостепенных. Развёртывание новых проблем (прогнозирование, районное планирование, расселение и сети обслуживания, экологическое равновесие среды) ставит архитектуру как профессию перед альтернативой: или выход на современный (хотя бы по типу инженерии в ведущих отраслях техники) уровень структурной организации профессиональной деятельности, или её постепенная деградация, утрата статуса самостоятельной формы творческой активности. Эта формулировка может показаться преувеличенно резкой, тем более, что в 60-е годы объем так называемого индивидуального проектирования вновь существенно расширяется по сравнению с предшествующим периодом (1954—1962 гг.). Именно это повторное расширение означает одновременное увеличение требований к профессиональным возможностям решения названных проблем. Если эти возможности недостаточны, если организация деятельности препятствует полной реализации её потенциального содержания, мы обязаны говорить о реальной деградации профессии независимо от возникновения отдельных удачных работ.

Если рассматривать архитектуру как сферу взаимодействия различных профессий, то её целостность на современном уровне означает достижение высокой степени структурной организованности в соответствии с внутренним содержанием непосредственно архитектурного проектирования, дающего имя всему механизму взаимодействий, который и является объектом исследования в этой книге.

В социалистическом типе культурно-хозяйственной системы проблема обусловленной по содержанию организованности творческой деятельности приобретает особую остроту, которая усиливается тем, что в её решении мы практически не можем опереться ни на чей опыт.

В самом деле, в развитых капиталистических странах архитектура как блок профессий настолько тесно интегрирована государственно-монополистической системой экономики и культуры, что устанавливающиеся эмпирически отношения конкурирующих профессиональных организаций “замещают” специальную теоретическую разработку проблемы, делают её чужеродной, неорганичной. Коммерческий рынок архитектурно-проектного труда автоматически управляется общими законами капиталистической экономики.

Проблема радикального совершенствования организации архитектурного проектирования выдвинута повседневной практикой — естественно, что в каждом конкретном случае в работе всякой проектной организации делаются попытки изменить ситуацию. Существующий тип организации архитектурного проектирования никем не определен как оптимальный. Он существует уже настолько долго, что специалисты, последовательно вступающие в организационное взаимодействие, воспринимают его как данность.

При этом, по существу, давно сложилась практика частных корректировок организации проектирования, основанных на так называемом обобщении опыта — собственного и подобных организаций — и попытках его заимствования из других видов деятельности. Эффективность подобной практики невысока, потому что сама организация архитектурного проектирования и обеспечивающих его служб препятствует подобным корректировкам, саморегулированию в соответствии с новыми задачами, осуществляемому на любом уровне — низовом (мастерская, отдел), среднем (институт), высшем (отраслевые УКСы).

Сегодняшняя практика не включает планомерного исследования проблемы организации, следящего анализа её актуального состояния. Эта проблема не исследуется ни одним учреждением системы Госстроя. Проектные организации также не могут её изучать — у них другие задачи и другие средства их решения. В то же время частные коррективы, предельно ограниченные рамками нормативных предписаний, лишены опоры на теоретическое знание и являются скорее импульсивной реакцией на уже очевидный разрыв между задачами и возможностями их решения, чем конструктивным актом.

Разрыв между формальной организацией архитектурного проектирования в системе институтов, мастерских, бригад и групп и богатством практики, приводящий к нарушению формальных норм[1], разрыв между номинальным распределением обязанностей и повседневной практикой (не говоря уже о новых, нетривиальных задачах) не является ни для кого секретом. Точно так же ни для кого не секрет, что наряду с формальной организацией архитектурно-проектного процесса существует скрытая, неформальная организованность, основанная в большей степени на нормах, возникающих в меж человеческих отношениях, нежели в формальных нормах.

Этот сдвоенный разрыв, история которого насчитывает уже десятилетия, мог быть относительно терпим, пока сложность проектных задач не превышала профессиональных возможностей, пока она допускала прямое или косвенное использование давно отработанных образцов, прототипов.

Однако возникли качественно новые задачи — районная планировка, градостроительная программа развития, реконструкция исторических городов и т.п., — характер которых с традиционной архитектурной точки зрения может быть парадоксален (изменился сам объект проектирования). Одновременно с этим ряд традиционных задач пересматривается под необычным углом зрения (например, проектирование жилой группы в зависимости от типа сети обслуживания); этот процесс ускоряется быстрым становлением дизайна, развивающего свою проектную проблематику и собственную методологическую надстройку.

Традиционные средства архитектурного проектирования, мало изменившиеся со времен Витрувия, все чаще оказываются недостаточными, но так как практические проектные задачи решаются при хроническом недостатке времени, эти старые средства продолжают использовать вместо новых, что резко тормозит развитие деятельности.

Выработка новых средств проектирования здесь не обсуждается — нам важно лишь подчеркнуть, что от типа организации сферы архитектурного проектирования, от степени ее гибкости зависят возможность и эффективность использования новых средств по мере их отработки.

Обсуждением вопросов организации архитектурного проектирования как специального объекта исследования здесь нарушается традиция более резко, чем в участившихся попытках построить формализованные модели архитектуры или архитектурного творчества. В этих попытках, находящихся под влиянием реальных и предполагаемых успехов технической кибернетики, осуществляется, казалось бы, радикальное покушение на "святая святых" — содержание традиционной архитектурной мысли. Однако при этом базисные представления об архитектуре как сфере профессиональной деятельности остаются в первозданной запутанности, и радикализм, в конечном счёте, сохраняет лишь словесный характер. При всей эффективности заявлений о ближайшем будущем «машинного» проектирования дело пока мало продвинулось далее длительного и дорогостоящего автоматического расчета окон и простенков при заданном уровне освещённости и заданных габаритах фасада или автоматического комбинирования блоксекций, спроектированных ранее вполне традиционно. Не следует на основании этих слов считать автора ожесточенным противником машинных средств проектирования — здесь говорится только о технических средствах решения отдельно взятой задачи, но никак не об архитектуре в целом.

В книге речь идёт исключительно об архитектурном проектировании. Более того, собственно творческое содержание архитектурной деятельности мы будем затрагивать лишь по мере абсолютной необходимости, не выходя за рамки обыденно профессиональных представлений.

В этой работе излагаются теоретические основания решения проблемы организации архитектурного проектирования как массового профессионального занятия, решающего специфические задачи. Это означает, что какой бы материал ни привлекался в книге — мы будем обсуждать его лишь как действующий фактор в организации архитектурного проектирования и его влияние на решение профессиональных задач.

Это означает также, что мы лишь в минимальной степени сможем воспользоваться готовыми знаниями об организации, выработанными для других видов деятельности. При этом наша работа, разумеется, опирается на общие для всякой деятельности методологические основы — прежде всего на отработанный в марксистской методологической школе метод восхождения от абстрактного к конкретному. Однако именно эти общие основы лишают нас права распространять уточненные теоретические знания (например, о программах эргономического или инженерно-психологического проектирования), полученные на одном эмпирическом материале, на другую область человеческой практики.

В книге в сжатой форме рассмотрена названная проблема на всех основных стадиях её принципиального решения в их внутренней специфичности и во взаимосвязи между собой. Конкретный метод проведения исследования сводится к последовательному развертыванию исходных моделей через последовательное уточнение контекстов, на которые проецируются эти модели. Такая работа не заменяет собой многочисленных эмпирических исследований практики организации архитектурного проектирования, она лишь задает возможность поиска наиболее общих оснований для их проведения.

Цель этой работы — попытка построить методологический образец того, как в принципе можно осуществлять обоснованный выбор конкретных вариантов целенаправленной постадийной модернизации системы организации проектирования — от её актуального состояния к одному избранному идеальному образцу или нескольким образцам одновременно. Такая теоретическая работа не может подменить практическую организаторскую деятельность, не будучи в состоянии охватить все богатство практики, и не претендует на это. Она может лишь дать для практической деятельности некоторые принципиальные методологические основы.

Материал книги в соответствии с движением от общего к частному, от абстрактного к конкретному делится на три главы. Поскольку рассмотрение собственно теоретической проблематики желательно на фоне её исторического возникновения, этим трем главам предпослан краткий очерк становления архитектурного дела в СССР, написанный И.А. Казусем. В связи с тем, что основные положения в данной работе требуют ряда дополнительных построений, а их последовательное развёртывание противоречило бы стремлению автора к компактности изложения, то в главы введен вспомогательный материал в виде кратких "отступлений". Их порядок не совпадает с действительной важностью затрагиваемого в них материала и вызван лишь композиционной логикой развития основной темы. Читатель может отказаться от чтения отступлений, воспринимая основной текст и графический ряд в чистом виде. Можно также отказаться от анализа цепи логических схем, или напротив — ограничиться просмотром цепи схем, воспринимая "отступления" как комментарий.

Следует ещё заметить, что все аббревиатуры и символические обозначения в схемах носят рабочий характер, выработаны для удобства сокращенного восприятия материала и за пределами данного текста смысла не имеют.