| Ничего не имею
против обогащения словаря, однако же иногда интересуюсь, как и почему
закрепляются слова в нашем наречии. Так, пытаясь отчасти обучить
горстку пятикурсников осмысленному употреблению слов в письменной
и устной форме, всегда обращаю их внимание на одну забавную штуку.
Глагол "компрометировать" в русском языке одомашнен с
времен матушки Елисаветы, а вот глагола "компромировать"
как не было, так и нет. Полагаю, потому, что компрометировать можно
кого-то, даже и себя, лишь перед кем-то, т.е. внешне, т.е. относительно
некой формальной конвенции. А идем мы на компромисс как на эшафот,
с трудом перебирая ногами, по той причине, что компромисс достижим
при взаимных уступках суверенных личностей. Значит, для компромисса
как минимум потребна личность, каковой в России всегда быть сложно.
Любопытно всё же, почему раскатистое кор-рупция сменило добрую
старую порчу. Иной раз мне кажется, что исключительно по соображениям
благозвучия.
Вот московские власти пышут справедливым
негодованием по случаю попытки губернатора Громова остановить
натиск могучего стройкомплекса столицы на палестины, вверенные
его попечению, и грозятся воззвать к антимонопольному ведомству
в защиту свободы рынка. Слезы умиления застят взор. Однако же
иные мелочи заставляют глаза незамедлительно просохнуть.
Монада на то и монада, что, как голографическая пластинка, отображает
свойства целого в мельчайшем его фрагменте. В отличие от грандиозного
целого, мелкий фрагмент конкретен. Ещё не все в Сокольниках сметено
ураганом реконструкции a la Louzhkoff. В частности, стоят себе
на месте действительно ветхие дома напротив Егерского пруда, их
обитатели напрасно валяются в ногах у районной управы, взывая
о капитальном ремонте. Давно стоит полуостов выгоревшего здания
— то ли поликлиники, то ли техникума: все уж забыли. Однако отнюдь
не в их сторону был направлен орлиный взор районного начальства.
Этот взор упал на солидное жилое здание со стенами чуть не метровой
толщины по первому этажу, что вдоль Малой Остроумовской улицы.
Балки перекрытий, как положено всем зданиям, построенным в НЭПовские
20-е годы, деревянные, но в замене нуждаются лишь те, что на первом
этаже, — все остальные здоровые, в чем убеждались владельцы давно
приватизированных квартир, когда делали дорогостоящие ремонты.
Кстати, в парижском районе Марэ довелось мне быть в гостях в квартире,
где балки под потолком старше капитана Д'Артаньяна.
Ну и что с того. В ведомости, которая официально была передана
управой в правительство Москвы, дом объявлен изношенным до предела,
а этажность с восьми вдруг упала до трёх. Смысл нехитрой операции
прост, как забор: жителей отселить, куда получится, перекрытия
обрушить, заменить новыми, отштукатурить стены и распродать квартиры
по завышенной цене. Как это сделать? Очень просто. Создать ООО
"Мост Сервис Строй", учрежденное некими частными лицами,
проживающими в отдаленных губерниях, с поражающим воображение
уставным фондом в 8400 рублей, и доверить сей могучей корпорации,
ни в какой строительной деятельности не замеченной, ни много ни
мало, а комплексную реконструкцию микрорайона, предполагающую
снос 22 ветхих домов. Свечку не держал, но слухи о том, что ООО
учреждено в интересах бывшего главы управы, во всяком случае,
правдоподобны. Нужно ли добавлять, что нарушены все мыслимые правила:
нормы плотности застройки не соблюдены, проект производства работ
отсутствует, обследование территории геологами не произведено...
Созданные инициаторами советы домов готовы принять на себя обязанности
территориального самоуправления, ассоциация "Наш дом — Сокольники"
готова преобразовать себя в товарищество собственников жилья в
полном соответствии с законодательством. Ну и что? Ну и ничего.
Кому же такое интересно?
Ответ на письмо в адрес градоначальника пришел через месяц, как
и положено, в августе 2003 года, уже от комиссии по рассмотрению
обращений граждан при строительстве в городе Москве (есть такая
комиссия): "...до урегулирования конфликтной
ситуации с жителями и получения заключения Государственной экологической
экспертизы действие разрешения на производство подготовительных
работ приостановлено, работы на площадке не проводить".
Опытный человек понимает, что не так уж трудно грамотно урегулировать
конфликтную ситуацию с жителями в нужном направлении. Один-то
домик уже построен — как бы для того, чтобы переселить обитателей
ветхого дома, для чего количество и квартир, и их обитателей было
занижено втрое. Стоит ли говорить, что никого не переселяли, и
понятно, кто в новом домике живет-поживает, добра наживает.
...А под кор-рупцией обычно подразумевают взятки, каковые, разумеется,
из жизни не ушли, но играют в этой жизни все меньшую роль. Детский
сад — эти самые взятки, да и не взятки они вовсе, а извечная российская
"благодарность". Наша славная прокуратура кор-рупцией
не интересуется вовсе, она занята обнаружением страшных и ужасных
ОПГ в анналах ранней приватизации.
Одно любопытно: какие именно мудрецы выкупят по бешеной цене
квартиры в огромном доме "Дон-Строя"
на Стромынке, что на самом юру, над линией метро, над захороненной
в землю речкой? То, что найдутся, — несомненно, но со склонов
каких именно гор — пока ещё непонятно. Как непонятно, дети каких
именно гор возвели прямо за оградой Сокольнического парка трёхэтажную
ресторацию с нумерами — предполагаю, что на городских планах это
монументальное сооружение не значится до сих пор.
Чудесная у нас всё же страна. Есть место для малоэтажной застройки
в Лондоне, есть в Берлине, есть даже в Амстердаме. Господин Ресин
на голубом глазу уверяет,
что в Москве нет места, и потому лезть этажами в самое небо категорически
необходимо. То, что чем выше, тем дороже, понятно в наше время
даже дитяти, как понятен ему и следующий тезис: что необходимо
московскому Молоху, то неизбежно.
Идея договорных отношений с непокорной Московской областью исключена.
Москореп окапывается. На всякий случай.
|
