|
Теперь, когда президент поставил получение регионами средств
в зависимость от наличия у них стратегических
планов развития, все, надо полагать, взапуски взялись за изготовление
таковых. Кто-то по старинке переплетет планы мероприятий и напишет
на титульном листе "Стратегия развития". Кто-то между
титульным листом и планом мероприятий вложит несколько страниц
рассуждений о том, почему именно необходимо получить бюджетное
вливание на развитие, — под развитием понимая все тот же количественный
рост. Почти все в графе "приоритетные направления" аккуратно
перепишут гладкие фразы о повышении благосостояния и сокращении
бедности.
На этом фоне заметно выделяются концепции развития для нескольких
областей России, которые в непростом взаимодействии с региональной
властью нарабатывали мои коллеги. Для Чувашии, для Псковской,
Тверской и Кировской областей. Смею заверить, это вполне добротные
конструкции, где и впрямь просматривается логическая связь между
анализом ресурсов, анализом ограничений и пакетом предложений
сосредоточить усилия на том или ином направлении.
Некое затруднение состоит в том, что серьёзная стратегия распирает
границы субъектов федерации, не умещается в этом корсете, требуя
для себя большего пространства, однако хотя бы теоретически это
препятствие можно преодолеть, если новому Министерству регионального
развития соседи по кабинету дадут встать на ноги. Если позволят,
то на новом уровне понимания можно будет отчасти воспроизвести
работу стратегического районирования России, начатую В.И.Вернадским
и его товарищами по КЕПС (Комиссия по естественным производительным
силам), учрежденной в 1915 году. Следы этой работы, сыгравшей
немалую роль в становлении технологий пространственного развития
в прочем мире, сохранялись в плане ГОЭЛРО, в деятельности Совета
по производительным силам (СОПС) и окончательно были утрачены
к концу 1970-х годов, когда разговор о будущем по общему ощущению
потерял смысл.
Некое затруднение состоит ещё и в том досадном обстоятельстве,
что региональные стратегемы пригодны лишь для публичной презентации
и для общей настройки сознания счётного числа ведущих игроков.
Ниже — своего рода обрыв, под которым простирается обширное поле,
набранное из административных районов. В абсолютном большинстве
они слишком скудны населением, слишком слабы в хозяйственном отношении
и слишком слабо оснащены компетенциями, чтобы самостоятельно сыграть
роль шарнира между уровнем стратегирования и горизонтом принятия
решений множеством лиц, каждым по отдельности и по множеству поводов.
Я давно стремился к тому, чтобы выстроить действующую модель
такого шарнира, пытаясь убедить в целесообразности этого шага
то одного губернатора, то другого. Никто не возражал, но никто
и не содействовал. В начале июня, участвуя в подготовке форума
ПФО по региональному развитию в Вятке, провел семинар с главами
всех 39 районов области, где лишний раз мог убедиться в проектных
способностях немалого их числа. Наконец, после дополнительных
выездов моих помощников на места и благодаря недюжинной активности
главы Белохолуницкого района Н.П.Коева, мы только что два полных
дня крепко поработали с восемью районами, образующими северо-восточный
куст Вятского края.
Эти восемь районов, занимая больше поверхности земли, чем Бельгия
и Нидерланды, вместе взятые, более или менее населены — сейчас
здесь живет чуть больше двухсот тысяч человек (через пять лет
население будет насчитывать несколько меньше двухсот тысяч). Казалось
бы, ясно, что только при кооперативной настройке деятельности
здесь что-либо можно сделать всерьёз, однако такая кооперация
никак не предусмотрена системой планирования и управления, унаследованной
от советской эпохи. Сложность ещё и в том, что администрации до
сих пор не научились ясно различать, где проходит грань между
зоной прямого их действия, зоной, которую они в состоянии регулировать
в большей или меньшей степени, и зоной трансрегионального бизнеса,
у которого есть собственные программы развития и с которым можно
определить ареал совпадающих интересов. Кооперация же способна
преодолеть состояние общего бестолкового говорения только в том
случае, если обретет предметно-деятельный характер: впервые представители
восьми районов пытались выработать пакет реалистических проектов
с опорой на собственные ресурсы: природные, людские, квалификационные,
организационные.
За два дня мы успели "дорастить" несколько затей до
такого предпроектного состояния, когда уже ясно не только что
делать, но и кто и как организует совместное действие. Довольно
и одного примера. Три огромных заводских пруда, демидовских ещё времен, расположены в трёх административных районах — Белохолуницком,
Омутнинском и Верхнекамском. Выгрести основной объем копившегося
веками сапропеля (удобрение), арендовать для этой цели землесос,
в сотрудничестве с ихтиологами отработать оптимальный состав рыбы
и кормовых растений, отстроить зоны культурного пляжа, зоны охоты
на уток, определить, какие из деревень, где вскоре не останется
жителей, пригодны для создания опорных баз и т.д. — всё это куда
выгоднее выстроить как единый комплекс. Этот процесс, включающий
создание схемы первичных и вторичных рабочих мест, которые могут
возникнуть вокруг строительства усовершенствованной трассы на
Пермь, приблизился к точке, с которой начинается отработка бизнес-планов.
Главное, однако, не в подробностях.
Главное в том, что здесь возник очерк корпоративного агентства
развития и, благодаря тому что в работе семинара посменно приняли
деятельное участие два вице-губернатора, состоялось первичное
согласование ряда проектов по существу и была обкатана идея формирования
координационного совета районов области по задачам развития —
обособленно от привычных схем функционирования в текущем режиме.
Именно потому, что носители информации настроены на конструктивный
лад, семинарская работа такого рода непременно производит
объем знания, на получение которого в обычном режиме уходят
месяцы. Губернское начальство впервые узнало об истинных
объемах продажи грибов и ягод в районах, где по статистике
население якобы находится на грани голодания, а я с удовлетворением
удостоверился, что на место хищничества заезжих скупщиков
приходит грамотная организация процесса под контролем местной
администрации. Сами местные администрации удостоверились
в том, что губернская власть поддержит сдачу лесных угодий
в аренду, так как только в частных руках богатство лесов
и болот удастся спасти от истребления. Я лишний раз мог
получить подтверждение тому, насколько велико разнообразие
локальных ситуаций в якобы депрессивных районах[1],
насколько велики перепады в зависимости от качества менеджмента.
Мебельная фабрика в Слободском (ее директор, искренне убеждённый
в том, что все его несчастья от бедности населения, не хочет признать,
что совсем бедные люди мебель не покупают вообще, а те, кто покупает,
не станут приобретать его изделия, оклеенные пленкой, и по той
бросовой цене, которую он предлагает); Кабельный завод в Кирсе,
работающий вполне уверенно с тех пор, как вошел в зону СУАЛа;
Омутнинский металлургический завод (удержав собственность, уверенно
занял нишу на рынке малотоннажного сложного профиля, произвел
реконструкцию, несмотря на безумные издержки из-за работы на мазуте
— газ будет в следующем году, ведет классную кадровую политику
с опорой на московский и нижнетагильский вузы) — всё это совсем
рядом, в одном северо-восточном углу "депрессивной"
Кировской области. Здесь же обнаружились многообещающие образцы
установок для получения ценных удобрений и эффективного топлива
из опилок, сучьев и коры, разработанные и испытанные в сотрудничестве
молодых бизнесменов и учёных кировских вузов, где якобы и наука,
и образование дышат на ладан.
|
