|
Пока известный господин Митволь шумно воюет с обитателями прибрежных поселков,
привлекая к этим демаршам чрезмерное внимание, парламентарии едва
не утвердили во втором чтении Водный кодекс РФ. Как обычно, вокруг подготовки этого
важнейшего документа суетились специалисты, безнадёжно пытаясь
втянуть в это дело СМИ — наши публицисты принимают боевую стойку
исключительно постфактум. Читать с тщанием полсотни скучно написанных
страниц, прояснять недоумения с экспертами — всё это, как правило,
не по журналистской части.
А между тем, казус прелюбопытный. Пользуясь тем, что парламентское
большинство готово одним махом подписаться едва ли не под любой
бумагой, исходящей от правительства, ведомство
господина Грефа даже не пытается озаботиться каким-то благопристойным
оформлением стремлений — простых, как забор.
Стремлений новых помещиков, которым теперь страсть как захотелось
заиметь на своих землях ещё и собственный водоем, каковым может
быть пруд (предельные габариты не указаны), водохранилище (пределы
не указаны) или обводненный карьер (пределы не указаны).
Стремлений новых предпринимателей, каковые хотели бы брать столько
воды, сколько им захочется, оплачивая пятикратную стоимость кубометра
за перебор сверх предельных величин, оговоренных договором
с собственником воды.
Что до первого, то не лишено интереса то обстоятельство, что
из подготовленного ко второму чтению законопроекта исчезло определение
"замкнутый водоем", которое было в тексте раньше. Если перевести
эту редакционную поправку на русский язык, получится следующее:
если ранее проточный водоем приватизировать было нельзя, то в
новой редакции можно. По жизни это означает, что прихватят и реку
в пределах огороженных владений. Будем справедливы — факт, что
множество водоемов оказались бесхозными и многие в упадке, а иные
вовсе исчезли с разрушением малых плотин, за которыми некому было
ухаживать. Отдать их в частные руки в принципе можно, но
только желательно иметь в виду, что воды воспринимаются в культуре
не как чья-либо собственность, но как общественное благо. Доступ
к этому благу считывается как само собой разумеющееся право, в
доброй европейской традиции оформляемое как сервитут. Ничего похожего
в законопроекте нет: тем, кто с детства к этому привык, ни скотинку
напоить, ни на удочку половить, ни искупаться, ни на лодке прокатиться.
Что до второго, то факт: расширение зоны контрактных отношений,
зоны гражданского права есть дело, в принципе, хорошее и нужное.
Беда в том лишь, что мы не в Голландии, и наши контракты сделаны
обычно по схеме "два пишем — три в уме", тогда как Росводнадзор
по законопроекту практически лишается реальных полномочий осуществлять
контроль над водопользованием. Уже сейчас на Юге России немало
ситуаций, когда некие люди в камуфляже захватывают водоток, собирая
плату с пользователей, но пока что это хотя бы незаконная деятельность.
Законопроект фактически узаконивает эту милую азиатскую практику,
хотя авторы, разумеется, вовсе не имели её в виду.
Если в цивилизованном мире в последние годы правительства выкупают
прибрежные территории у частных владельцев, возвращая водам статус
публичного блага, наш законотворец идёт в обратном направлении.
Если в Европе, не без труда, но всё же удается выстроить совместную
для ряда стран политику водопользования и водоохраны, наш законодатель
ничтоже сумняшеся рассекает реку на отрезки, сообразно границам
между субъектами федерации.
Составителей кодекса, равно как и думцев при первом чтении, отнюдь
не смутило, что в тексте осталось упоминание о речном бассейне,
и даже есть перечень бассейнов, и даже есть упоминание о виртуальном
"бассейновом совете", имеющем сугубо совещательный голос. Понимания
того, что управляться могут именно бассейны, и только бассейны,
что поверхностные воды и воды подземные образуют единое целое
(подземные воды щедро отданы в ведение будущего закона о недрах),
в тексте законопроекта нет.
Там много нет из того, что необходимо — например, ничего нет
о водной полиции и её оснащении.
Есть одно: настолько глубокая уверенность в собственной исключительной
правоте, что законопроект не прошел экологическую экспертизу,
чего прямо требует закон — принятый прежним составом Государственной
думы, но от этого "не менее закон".
Несколько утешает одно: за день до второго чтения Дума всё же отнесла его срок, к чему приложили усилия многочисленные экспертные
организации и Общественная
палата. Теперь нужен глаз да глаз. А впереди Лесной кодекс
и закон о недрах, вокруг которых напряжение лоббистов куда выше.
|
