|
1 июня 2012 года.
...Мы встретились в пятницу в берлоге (многие знают, что так
называлось место, где он работал более 20 лет, она же — лаборатория
исследований городской среды в МАрхИ на Рождественке, она же —
помещение 125 б; удастся — сделаем это Музеем). Константиныча
(Сергея Константиновича Чуракова) не было, он пропадал у себя.
У нас была запланирована работа с прелюбопытнейшим Петушинским
районом Владимирской области, с которым пару дней назад ВГ проводил
круглый стол в Общественной палате. В отличие от нашего прежнего
опыта, когда мы погружались в преимущественно замирающие районы,
этот представлялся, напротив, активным и развивающимся, но при
этом осознающим, что для полного счастья населения не хватает
"комфортной среды". Плюс удивительная солидарность властей
и местного бизнеса... Проговорив с ребятами, которые в конце месяца
со мной должны были провести там полевое исследование и "протопать
его ножками", основные вопросы по поездке, мы их отпустили.
Был в запасе ещё час, и мы пытались наверстать накопившийся дефицит
общения (я три последних года жил в Крыму). Вячеслав Леонидович
за пару месяцев уже успел подготовить платформу для новых совместных
работ к моему возвращению на большую Родину, и мы планировали
их запуск... Я был нескрываемо счастлив, так как лет девять он
был не только Учитель, но и второй Папа, от чего он тоже уже давно
не открещивался.
Он рад был тому, что вырывается из суетной столицы, и сможет
вздохнуть и вместе с Сергеем Эдуардовичем Зуевым спокойно поработать
над Стратегией Москвы. Практически 20 лет он был отстранён от
работы со столицей (не считая доклада
Мосальтернативы 1999 года), а тут его буквально притягивают
со всех сторон, появился конструктив с властями, что явно его
воодушевляло.
Пришли к соглашению, что станет темами моих диссертаций. Для
кандидатской он считал целесообразным обобщить и проанализировать
опыт и методику
проектно-аналитических семинаров, которые сначала он, а потом
длительное время мы вместе проводили по городам и весям. Темой
докторской я осмелился заявить его вклад в мышление о городе,
ввёдённых им понятиях "городская среда", "социально-культурный
потенциал ГС", и, безусловно, проработке средового
подхода, на что он, к моему изумлению, откликнулся с огромным
энтузиазмом, при этом как обычно, не затягивая, отмахнулся "давай
дальше". Обсудили и давнюю идею с написанием экологической
книжки для детей, по аналогии с американской "50 simple things
kid can do to save Earth", при этом он предложил сделать
такую ещё и для взрослых, в формате хэндбука. Договорились, что
составлю первую за лето, потом опубликуем. На мой встречный вопрос
про написание им очередного опуса он с ухмылкой отмахнулся — для
нас, обитателей берлоги, обычно это был знак, что в течение года
он начнёт писать новую книгу.
Он опять начал покуривать трубку, что я и скептически прокомментировал.
На это ВГ прищурясь и улыбнувшись, констатировал, что три месяца
не курил, осознал свою полную физиологическую независимость от
курения, но периодически в удовольствии подымить трубкой с хорошим
табаком отказать себе не может. Кофе ("ложечку без горки"),
хоть и растворимый, в его фарфоровой изящной чашечке (эта продержалась
на удивление долго, лет шесть, наверное потому, что я её сам никогда
не мыл — Глазычев и Чураков в то время посмеивались над моей способностью
бить посуду).
Водитель Вячеслава Леонидовича куда-то запропостился, на телефон
не отвечал (потом выяснилось, что забыл дома), и это дало нам
ещё минут пятнадцать приятно поболтать, потягивая из бокалов пренепременно
присутсвующий в берлоге коньяк (как потом оказалось — последний
выпитый за этим столом). Я потерял ключ от берлоги, поэтому договорились
по приезду восстановить.
Мы как обычно пробрались через замысловатые коридоры и лестницы
МАрхИ, и в институтском дворе у фонтана обнялись и расцеловались...
Он сел в машину и уехал в аэропорт...
В драконе пришёл,
в драконе же и ушёл...
Ю.Кондаков
Ученик В.Л.Глазычева
Июнь, 7, год 2012
|
