Россия единая, Россия деловая

Первая попытка формирования предпринимательского сословия в большинстве случаев завершилась неудачей, но удачливое меньшинство сформировало ядро класса предпринимателей. Попытка формирования управленческого сословия на уровне муниципалитетов (на волне демократизации конца 80-х) в целом завершилась провалом. Успешно прошла приватизация "молодой" номенклатурой крупного госбизнеса в добывающих отраслях, нефтехимии и металлургии — возникло сословие профессиональных менеджеров. Важнейшим социальным прорывом стал подвиг тысяч "челноков" — произошло первичное утоление товарного голода и началось формирование "снизу" нового предпринимательского слоя.

Мы получили тот результат, какой можно было получить в сложившихся условиях. При отсутствии (говоря марксистским языком) класса для себя в лице новых предпринимателей, строивших дело с нуля, совершенно необходимое снижение роли частных корпораций не могло не вызвать специфическую модель госкапитализма и (словами Владислава Суркова) суверенной демократии. Слипание власти и бизнеса усилилось, препятствуя борьбе с крупномасштабной коррупцией. Это не радует, однако цена олигархического передела, стремившегося к тотальности в эпоху Ельцина, могла быть ещё выше.

Единственное, что упущено, — возможность эффективнее использовать плоды "дефолта" 1998 г. и нефтегазовую конъюнктуру, сформировав сильную инвестиционную политику государства: Президент не хотел или не мог, не видя эффективной альтернативы, отодвинуть от командных должностей "либералов", выполнивших свою историческую задачу. Новые национальные проекты — компромисс, обещающий становление проектного подхода в планировании и управлении (в отличие от казённо-распределительного), что для России есть качественный сдвиг.

Сейчас идёт активное формирование новых социальных страт, что, как всякий социальный процесс, не поддается однозначной оценке.

Начнем с плохого. Разрастаются две группы с высокой отрицательной энергией. Одна — деклассированный пролетариат, удерживающийся от полной деградации за счёт приусадебных участков и сверхнагрузки, упавшей на женские плечи. Речь о великом множестве людей (в городе и в особенности в остаточной деревне), которые органически не способны к интенсивному равномерному труду, и потому для них нет места на новых частных производствах в промышленности, услугах или в агрохолдингах. Другая, пока ещё меньшая по размерам, формируется из жителей пригородных сельских районов, которые лишаются земли. По преимуществу пенсионного возраста, от полной нищеты они защищены пенсиями, но если первые политически пассивны, то вторые заметно увеличат протестный электорат. Близка к ним и третья группа, которую образуют горожане, выдавливаемые из своего жилья с помощью нехитрых комбинаций, символом которых стала история Южного Бутова.

Пока ещё нейтральная новация — формирование расширяющегося слоя молодёжи, которая завершает обучение в вузах по специальностям, не имеющим достаточного спроса, рассчитывая на заработок выше 20 тыс. руб. в месяц. Большинство из них не готово уехать за рубеж. Существенная их часть не будет мириться со скромными позициями и заработком. В ближайшие 5—7 лет мы с большой долей вероятности можем столкнуться с эффективной самоорганизацией и консолидацией этого слоя, который составит костяк экстремистского социального движения — эскапады лимоновцев покажутся тогда детскими играми.

Наконец, новации позитивные. Прежде всего это неуклонный процесс формирования предпринимательского сословия, объединяющего (потенциально) крупный и средний бизнес, с числом работающих от 100 до 1000 человек. "Деловая Россия" — ещё не партия, она жмется к "Единой России", однако раньше или позже собственно буржуазная партия должна возникнуть. Здесь же начало формирования слоя малого и среднего бизнеса — полагаю, что "Опора России" вряд ли окажется в состоянии сформировать полнокровную политическую партию самостоятельно, но её силы существенно возрастут, если возникнет альянс с ассоциациями местного самоуправления.

Судя по истории на заводе "Форд" во Всеволожске, есть надежды на радикализацию нынешних профсоюзов либо на возникновение нового профсоюзного движения, способного породить аналог лейбористской партии.

В совокупности эти новации могут привести к вызреванию нормальной социальной структуры, когда партии прорастут снизу, их не придётся, как сейчас, проектировать и монтировать сверху, когда всесилию бюрократии можно будет противопоставить нечто более вменяемое и вместе с тем вполне конструктивное на политической арене. Единственное, что в этом случае требуется от власти: невмешательство и посильное вспоможение политическому просвещению. Есть шанс на параллельное укрепление и государства, и социальной структуры, хотя избежать существенных напряжений не удастся. Иной вопрос, что для этого потребуется скорее всего два поколения.